В.Н. Синицын
Владимир Николаевич Синицын, 1923 года рождения, участник Великой Отечественной войны. В марте 1942 года был призван в армию и попал во Владимирское пехотное училище, которое готовило средний комсостав.
«Так как шла война, наш набор расформировали в сентябре 1942 года и распределили по воинским частям. Я в училище был в пехотной роте. Мне присвоили звание сержанта-минометчика, выдали миномёт, который весил 16 кг и надевался как обыкновенный вещмешок. Я попал в 357-ю стрелковую дивизию, которая формировалась под Москвой в городе Наро-Фоминске. В ноябре - не помню точно дату - на станцию прибыл состав (так называли в то время грузовые вагоны), объявили погрузку. Погрузились, и состав тронулся. Как сейчас помню, была очень хорошая солнечная погода, и нас пришло проводить, наверно, все население города. Люди бежали за составом и кричали: «Возвращайтесь с победой!».
На вторую ночь состав встал, и началась выгрузка. Пошли в неизвестном нам направлении. Был приказ с рассветом заходить в лес с целью маскировки от самолетов. Так мы и шли три ночи, а днем скрывались в лесах. Нас привели под город Белый. Опять загнали в лес, куда подогнали полевые кухни. Накормили горячей пищей. На следующий день новый приказ – «выходи строиться». И опять повели, но в обратную сторону. Снова скрывались днем в лесу, а по ночам шли. Миномет всегда был на плечах, рядом шел подносчик мин, который нес с собой в ящике 14 мин. Был конец ноября, дожди со снегом. Не буду описывать, как нас привели, и в каком мы были виде.
Мы оказались под городом Великие Луки, где уже лесов нет, только сопки. Это было 25 ноября 1942 года. Когда объявили привал, все солдаты повалились как убитые; прошел слух, что подвезут кухни. Но вместо кухонь команда «подъем». Приказ первой роте двигаться вперед, через сопки. Я был во второй роте, за нами – третья, в общем, подняли весь батальон. Только перевели через сопку, попали под перекрестный пулеметный огонь. Оказывается, мы вышли к железной дороге, которая ведет в город, а в насыпи дороги было 2 немецких дзота, которые нас и обстреливали. Сразу появились убитые и раненые. К утру немцы ушли в сторону города.
На другой день опять наткнулись на немецкие дзоты. К вечеру от батальона осталось где-то около ста человек. До сих пор не знаю, на что мы наступали, а расстреливали нас как куропаток.
В дальнейшем вдоль берега реки в темное время суток мы рыли траншеи, а днем фрицы нас на бреющем полете поливали из пулеметов. На берегу нельзя было показаться - с другого берега стреляли снайперы. Побили нашего брата неисчислимое количество.
В первых числах февраля немцы стали выходить из окружения и наткнулись на нашу оборону. Группа из 100 - 150 человек. Без единого выстрела их взяли в плен. Все, как один, забормотали: "Гитлер капут".
